Отправлено: 18.07.08 01:44. Заголовок: Иерархичность и инстинкты

Из статьи Анатолия Протопопова "Трактат о любви, как ее понимает зазнавшийся зануда" ( отделено от темы " о мировосприятии..."

О нашем первобытном «Я», или в общих чертах про человеческие инстинкты
Во мне два «Я» – два полюса планеты
Два разных человека, два врага
Когда один стремится на балеты
Другой стремится прямо на бега …
В. Высоцкий


Человек, как известно, относится к отряду приматов, виду HOMO SAPIENS. И хотя на быто-вом уровне этот факт, бывает, оспаривается (о чём мы говорили во введении), всё же это факт – с обезьянами мы родственники. Означенное родство с другими приматами определяется большим или меньшим сходством генетического материала, внешне выражающимся в сходстве строения тела. Например, гены человека и шимпанзе совпадают более чем на 99%; интересно, что геном мыши сходен с человеческим на 85% и даже у дождевого червя имеется порядка 70% тех же ге-нов, что и у человека. В этом мало удивительного – ведь это означает, что тела тех и других по-строены на основе примерно тех же белков. Другое дело – как построены и организованы функ-ционально.
Однако видообразующими признаками являются не только особенности строения органов, но и поведение, повадки (приёмы охоты, защиты, брачные ритуалы, и многое другое). И раз уж все видообразующие признаки жёстко передаются по наследству (на то они и видообразующие!), то присущее виду поведение тоже передаётся по наследству. К примеру, львы и гепарды демонст-рируют существенно разное охотничье поведение, хотя оба относятся к семейству кошачьих, и даже живут в примерно одинаковых природных условиях. Причём говорить о «передающейся из поколения в поколение культурной традиции» в этом случае нет оснований. Даже у подвидов од-ного вида поведение может отличаться. К примеру доказана передача по наследству способность делать стойку для собак именно охотничьих пород. Ещё пример инстинктивно-обусловленного рефлекса, но уже ближе к нам, людям: опускание глаз, как признание своего подчинения другой особи, характерен для приматов, включая человека. Псовые (собаки, к примеру) в этой же ситуа-ции поджимают хвост. Такой интересный для нашей темы инстинктивный акт, как поцелуй – часть врождённого брачного ритуала приматов, произошедший от ритуала кормления.
Такое унаследованное поведение принято называть инстинктивным, а отдельные его компо-ненты – инстинктами. В отношении инстинктивных поведенческих программ используется также термин «врождённая модель поведения».
Как уже говорилось выше, вопрос о наследовании поведения применительно к человеку не-изменно вызывает бурные протесты и жаркое желание спорить у значительной части общества, преимущественно – у лиц с гуманитарным складом характера, однако в этой книге мы исходим, что унаследованным поведением человека пренебречь нельзя, и наоборот – именно оно даёт ключ к пониманию многих парадоксов поведения. Тех же читателей, кому трудно с этим согласиться, я отсылаю к этологическому продолжению, где мы рассмотрим этот вопрос подробнее.
Инстинкты управляют нами через эмоции, не утруждаясь разъяснениями. Инстинкт, побуж-дающий женщину украшать себя, в частности косметикой, никак не сообщает ей зачем это нужно делать – ей хочется, и всё. Логический смысл в этом однозначен – привлечь внимание мужчин, однако большинство женщин будут это категорически и искренне отрицать, говоря что красятся они «для себя». Просто хочется, и всё… Но ведь гетеросексуальные мужчины «для себя» не кра-сятся! Такой поведенческой программы в их инстинктах нет. Кстати, очень многие современные мужчины негативно относятся к косметике на женщинах, но инстинкт про это не хочет знать. Ещё стоит обратить внимание, что чем ниже уровень культуры женщины, тем ярче и грубее «штука-турка» – инстинктивные мотивы в этом случае не сдерживаются и не корректируются рассудком. Однако, имея свободный и прямой доступ к мотивационным центрам мозга, инстинкты способны вызвать ощущение своей правоты в чём угодно. Воистину верно сказано «То, чего хочется, всегда кажется необходимым» (©Мария Эбнер-Эшенбах). Это воздействие можно даже уподобить нар-котическому. Наркотические иллюзии также нередко воспринимаются, как какая-то высшая муд-рость. Также и пресловутая «мудрость любви» на деле – лишь только ощущение мудрости. На са-мом деле любовь оценивает объект выбора очень поверхностно – в соответствии с жёсткой, где-то даже тупой, генетической программой, задающей стратегию выбора брачного партнера. Рассудку при этом не остается ничего другого, кроме как заниматься подгонкой под ответ. Человеку вообще очень свойственно заниматься подгонками под ответ, когда он пытается объяснить своё инстинк-тивно-мотивированное поведение.
«Любовь всегда права» часто слышим мы в песнях, стихах или проповедях. Люди же быва-лые склонны петь другие песни – «любовь зла – полюбишь и козла». Зачем и почему возникает любовь к человеку, в отношении которого приходят на ум аналогии со столь малоприятным в ка-честве объекта половой любви животным? Затем, что такой человек малоприятен лишь в совре-менной обстановке с желательным ныне моногамным браком и продуктивной деятельностью на благо общества в рамках закона; в те же доисторические времена, когда формировались инстинк-ты выбора наилучшего брачного партнёра, как раз такая, ныне неприятная, а то и опасная лич-ность была вариантом хоть куда… Но инстинкты не спрашивают, какова нынче социальная конъ-юнктура, они просто включаются, когда сочтут нужным, в соответствии с заложенным в них древним шаблоном, оставляя нам недоумевать, как зла и слепа бывает любовь.
Реальная картина поведения людей усложняется и запутывается не только наличием в нас двух «Я», но и тем, что граница между ними не абсолютно чёткая, инстинктивная и рассудочная мотивация может причудливо переплетаться. Кроме того, на каждый случай человек располагает несколькими инстинктивными программами поведения, возникшими в разное эволюционное вре-мя, и бывает, противоречащими друг другу.
Короче говоря:
Человек рождается с большим количеством врождённых программ поведения, которые воз-никли в разное эволюционное время, в силу чего нередко друг другу противоречат.
Механизмы реализации врождённых программ поведения способны лишь на сигнатурный анализ обстановки, предполагающий формально-поверхностное сопоставление обстановки со схематичными сигнальными признаками, заложенными в эти программы.
Достаточное совпадение внешних условий с этими сигнальными признаками порождает ту или иную эмоцию, побуждающую человека к реализации соответствующей инстинктивной про-граммы;
Истинная мотивировка действий при этом не осознаётся – для рассудочного объяснения ин-стинктивно-мотивированного поведения привлекаются самые случайные доводы, носящие харак-тер подгонки под ответ.

 Отправлено: 18.07.08 01:46. Заголовок: ..

О стадной иерархии

Наглость – второе счастье
(общеизвестная банальность)
В театре, как и в жизни, самым требовательным бывает тот, кто не заплатил за место.
(Французская поговорка)


Справедливости нет! Те, кто возмущён несправедливостью в мире людей, могут успокоить себя тем, что в мире всех прочих животных обстановка гораздо хуже. Ведь что есть справедли-вость? Это когда каждому воздаётся по заслугам. А как оценить заслуги каждого? Вот в чём во-прос, достойный Гамлета… Тем не менее – некое практическое его решение, пусть крайне спор-ное, природой найдено.
Если группе мышей давать корм, то скоро можно заметить, что каждый раз лучшие и боль-шие куски достаются одним и тем же особям. Эти же особи занимают лучшие места для отдыха и имеют наибольшее количество спариваний. Другие особи, довольствуются тем, что осталось от первых; третьи – от вторых, и так далее… Таким образом, в этой группе будет наблюдаться опре-делённая внутригрупповая иерархия, определяющая доступ ко всяческим ресурсам. Такая иерар-хичность была изучена основателями этологии впервые на птицах, за что и до сих пор называется иногда «порядком клевания». Первой клюёт корм высокоранговая особь; остальные – в порядке, определяемом своим рангом в группе. Однако ранг в этой иерархии определяет не только доступ к ресурсам; но об этом – ниже.
Великолепнейше дал современное описание иерархических отношений В.Р. Дольник в [1]; я лишь не могу согласиться с его утверждением, что у человека иерархию образуют только мужчи-ны.
Известно наличие такой иерархичности у всех живых существ, ведущих сколь-нибудь груп-повой образ жизни. Даже у амёб, и тех уже наблюдаются зачатки иерархичности. Места (ранги) в этой иерархии издавна принято обозначать буквами греческого алфавита: альфа – высокопостав-ленная особь, омега – соответственно, низкопоставленная. Впрочем, это обозначение не вполне удачно – в больших группах иерархическая структура утрачивает линейность алфавитного списка, более напоминая пирамиду, в которой несколько особей могут иметь практически одинаковый ранг. Высокоранговых особей называют также «иерарх», «доминант», В.Р. Дольник иногда упот-ребляет термин «пахан» – нередко он наиболее уместен.
Очевидно, что ранг чрезвычайно важен для каждой особи – ведь от него сильно зависит ка-чество её жизни, а бывает, и само выживание. Поэтому члены группы в той или иной форме бо-рются между собой за повышение этого ранга, или сохранение достигнутого. Причём, чем выше ранг, тем больше времени и сил вынуждена тратить особь на его поддержание. Бывает даже, что альфа меньше вкушает от жизненных благ, чем бета – ему некогда, он занят борьбой. Однако он сохраняет возможность, по крайней мере, теоретическую, отнять любой кусок у беты.
То, какой ранг будет занимать особь в группе, зависит от соотношения ранговых потенциа-лов данной особи, и других особей группы, т.е. одна и та же особь в разных группах будет иметь разный ранг. Ранг, таким образом – явление относительное, а ранговый потенциал – абсолютное.
А что такое ранговый потенциал? Понятно, что он тесно связан с физической силой, однако именно связан, а не определяется ей однозначно; практически он зависит от большого количества признаков и особенностей особи – как врождённых, так и приобретённых, которые мы рассмотрим ниже.
Поскольку иерархическое поведение проявляется самых разных видов, в том числе (и осо-бенно!) у примитивных, практически неспособных к обучению, то можно уверенно полагать, что основа рангового потенциала даётся особи при рождении. Причём специфическое высоко , или низкоранговое поведение начинает проявляться с первых дней жизни. Значит, поведение особи в иерархии регулируется врождёнными поведенческими механизмами, то есть инстинктами.
Виктор Дольник называет ранговый потенциал силой настырства (известный психолог Вла-димир Леви – силой наглости; – пожалуй, нагляднее). Они доказывают, что решающим компо-нентом рангового потенциала является уверенность в своём превосходстве – возможно, и весьма часто, особыми действительными достоинствами не подкреплённая и ни на чём не основанная. В самом деле, уверенность одного человека может просто гипнотизировать другого, да и самого се-бя, будь то уверенность студента перед экзаменом, водителя перед ГАИшником, гуру перед ве-рующим, и прочее и прочее…
Всё это неплохо обрисовано в фольклоре. Возьмем к примеру, сказку о лисе в ледяной из-бушке, и зайце в лубяной. Ранговый потенциал у лисы был очень высок – её убоялся и волк и мед-ведь. Но у петуха он был ещё выше, и лиса сразу убежала. Хотя петух, даже с косой, не опаснее медведя.
Обычно доминант с большой решимостью, упорством и удовольствием занимается внутри-групповой борьбой, которая для него нередко становится самоцелью. Омеге эта борьба гораздо менее приятна – он более уступчив. Отсюда, есть и другой параметр, влияющий на ранговый по-тенциал – это степень уступчивости (или, наоборот, конфликтности). Приемлемая для каждой особи величина конфликтной напряжённости напрямую связана с ранговым потенциалом – чем ниже ранговый потенциал особи, тем менее напряжённый конфликт вызывает у неё дискомфорт-ные ощущения.
Следует различать ранговый потенциал исходный, фактический и визуальный. Исходный потенциал определяется главным образом наследственностью; к примеру, на него сильно влияют природные уровни гормонов и нейромедиаторов (серотонина, адреналина, норадреналина, допа-мина, тестостерона и прочих) и в меньшей степени – условиями внутриутробного развития. Фак-тический, отталкиваясь от исходного потенциала, сильно зависит от условий роста, воспитания, и прочих довольно случайных обстоятельств – везения, если угодно. Эти обстоятельства могут вос-препятствовать реализации врождённого рангового потенциала, а могут способствовать его пол-ному раскрытию, и даже усилению.
Поскольку ранговый потенциал определяется различными, в том числе и не связанными друг с другом параметрами, то реальный иерархический облик особи может быть мозаичным, когда одни признаки указывают на высокий потенциал; другие – на низкий. Эти признаки в общих чер-тах можно разбить на ранговые амбиции и ранговые возможности. Ранговые амбиции – это жела-ние (жажда, если угодно) занять возможно более высокий ранг в доступных и возможных иерар-хиях; ранговые возможности – способность это желание реализовать.
Разумеется, это далеко не все факторы, из которых складывается ранговый потенциал; одна-ко чтобы не слишком отвлекаться от темы любви, не будем здесь очень уж углубляться в эту бес-крайнюю и очень важную тему, однако воздадим ей должное в этологическом продолжении.
Из мозаичности рангового потенциала (как обобщающего понятия), вытекает понятие визу-ального рангового потенциала, как совокупности сигнальных признаков (в специальной литерату-ре такие сигнальные признаки часто называют релизерами), возможно второстепенных, но выра-женных ярко, что вызывает срабатывание инстинкивных моделей у других особей. Ведь инстинк-тивные механизмы не проводят сложного анализа; блестит – значит золото. Хороший пример ви-зуального ранга – низкоранговый петух с наклеенным гребнем. Такого все другие петухи воспри-нимают как высокорангового, но стоит отклеить гребень, и он опять скатится вниз. Ещё пример: человек, страдающий нарциссизмом (влюблённостью в самого себя), может на кого-то из окру-жающих производить впечатление высокорангового. Но при этом он может быть напрочь лишён способности бороться за место под солнцем, что есть сущность высокого ранга. Напротив, друже-любный человек, пусть даже неплохо устроившийся в жизни, может производить впечатление низкорангового.
На разных особей могут производить впечатление разные проявления рангового потенциала, т.е. чувствительность разных особей к разным сигнальным признакам, составляющим шаблон об-раза особи может быть разной. Визуальный может совпадать с фактическим, а может и не совпа-дать. Происходит это потому, что как уже было сказано, нервные структуры, реализующие ин-стинктивные модели поведения, возникли в глубочайшей древности – они относительно просто устроены и реагируют на обстановку очень поверхностно, шаблонно. Особь может быть низко-ранговой по сути, но обладать одним – двумя сигнальными признаками высокого ранга. Тогда эти один – два ярких визуальных (сигнальных) признака могут на кого-то подействовать, несмотря на объективно низкий ранговый потенциал. Да, даже своих первобытных целей, инстинктивные про-граммы, в силу примитивности механизмов их реализации, достигают усреднённо, с большими погрешностями.
Короче говоря:
Человеку, как и всем групповым животным, присуще образовывать иерархические социаль-ные структуры, поведение в которых регулируется соответствующими инстинктами.
Способность занять тот или иной ранг в иерархии называется ранговым потенциалом. Ранго-вый потенциал определяется многими параметрами, начиная от физической силы, но для высоко-организованных существ, главным образом – глубинной уверенностью в своём праве быть выше всех (в основном – врождённой), возможно не подкреплённой действительными достоинствами и ни на чём не основанной.
Важнейшими факторами рангового потенциала также являются: конфликтность, а именно желание инициировать конфликты; конфликтная устойчивость, а именно способность выдержи-вать конфликты, навязанные извне; тесно связанная с вышеназванными факторами уступчивость (или неуступчивость), однако она может быть и самостоятельным явлением.
В силу определённой независимости факторов, влияющих на ранговый потенциал, возможны мозаичные проявления иерархического статуса, когда одни признаки указывают на высокий ран-говый потенциал, а другие – на низкий, и можно говорить о ранговом потенциале как обобщаю-щем понятии.
При рождении особь уже обладает определённым ранговым потенциалом, который обуслов-лен как наследственными факторами, так и условиями внутриутробного развития, и является ос-новой фактического, присущего уже взрослой особи.
Фактический потенциал зависит также от условий роста, формирования и воспитания особи, могущих как усиливать, так и ослаблять врождённые задатки.
Визуальный ранговый потенциал определяется наличием у особи одного или нескольких второстепенных, но ярко выраженных признаков высокого или низкого рангового потенциала.
Визуальный ранговый потенциал очень часто бывает иллюзорным, т.е. не соответствующим реальной способности особи к ранговой борьбе.

 Отправлено: 18.07.08 01:59. Заголовок: ..

О примативности


Ум никогда не руководит сердцем, но нередко становится соучастником в преступлениях.
Миньон Макфлорин, американская писательница


Примативность (через «а» – от лат. primatus – первоначальный) – понятие, предложенное ав-тором, и характеризущее степень влияния инстинктивных мотиваций на практическое поведение. Если мы будем изучать поведение, к примеру, насекомых, то скоро обнаружим, что оно полно-стью инстинктивно – неспроста само понятие инстинкта было впервые предложено на основании изучения поведения насекомых. Такое поведение, несмотря на его сложность, представляет собой вполне жёсткую поведенческую программу, принципиальных отклонений от которой животное не допускает – или так, или никак. В новой для такого животного обстановке его поведение стано-вится бессмысленным, и в этом его главный недостаток. В ходе же эволюции позвоночных (и в какой-то степени – головоногих), по мере усложнения нервных систем, поведенческие программы становятся всё более гибкими, врождённые поведенческие схемы во всё большей степени стано-вятся лишь тенденциями, предрасположенностями, уходя от жёсткой детерминированности дейст-вий. И наконец у наиболее продвинутых в этом отношении существ появляется способность к сложной деятельности, впрямую не зарегулированной инстинктами. Однако способность к такой деятельности вовсе не выключает врождённых механизмов, регулирующих поведение; они дейст-вуют совместно, иногда антагонизируя, иногда – сотрудничая. Это подтвержается и нейрофизио-логами – отдельные мозговые структуры, при всей взаимосвязанности, обладают определённой степенью автономности в обработке информации, и принимаемые ими решения столь же авто-номны, что порождает в том числе и внутренний антагонизм (ну бывают люди не в ладу сами с собой, что скрывать…).
К человеку это относится в полной мере – инстинктивные и рассудочные мотивации в пове-дении имеют сравнимый порядок величины. И что особенно для нас важно – отношение степени влияния первых и вторых могут сильно отличаться у разных представителей рода человеческого. И вот именно это отношение и выражает понятие примативности.
Если некто почти не подвержен влиянию своих инстинктов, живет только рассудком – при-мативность такого человека низка. При всём при том, что снижение примативности – явно гене-ральная линия эволюции HOMO SAPIENS, такие люди не всегда благоприятно воспринимаются окружающими. Их, бывает, находят скучными, пресными и непонятными при всём при том, что они могут быть вовсе не чужды эмоций как таковых. И наоборот – высокопримативный человек, весьма «ведущийся» на голос своих инстинктов, может восприниматься как яркая, интересная и захватывющая личность, хотя практически контактирование с ним может доставлять очень много хлопот, проблем и даже трагедий; да и яркость его как личности при более пристальном рассмот-рении может оказаться иллюзорной. И это закономерно – ведь инстинктивно «правильное» пове-дение одного человека будет с большой вероятностью вызывать в окружающих те или иные ин-стинктивные же отклики, ярко окрашенные эмоционально. Неспроста среди высокопримативных людей так много деятелей искусств.
Понятие примативности отнюдь не тождественно понятию культуры (точнее – бескультур-ности). На бытовом уровне примативность воспринимается скорее как эмоциональность, импуль-сивность, но совсем не обязательно бескультурие. Ведь инстинктивные программы, обнаружив совпадение внутренних сигнальных признаков с какими то факторами внешней обстановки, по-рождают соответствующие эмоции, и высокопримативный человек им охотно подчиняется. Низ-копримативный человек, даже испытывая те же по силе эмоции, способен поступать им вопреки. Да, конечно, современная культура – это комплекс правил, призванный регулировать отношения между людьми по правилам, отличающимся от инстинктивных, и в этом смысле примативное по-ведение вполне может быть бескультурным. Однако далеко не все инстинктивные модели поведе-ния являются неприемлемыми в культурном смысле, особенно если примативное поведение нико-го отрицательно не затрагивает кроме его исполнителя; кроме того, многие в общем-то бескуль-турные (и даже хамские) поведенческие акты можно облечь в весьма культурную оболочку.
Уровень примативности, как и ранговый потенциал, в основном детерминирован генетиче-ски и условиями внутриутробного развития. Он весьма слабо меняется в ходе воспитания и обра-зования, однако сам может влиять на воспитуемость и способность к получению образования того или иного вида. Бывает, что человек с серьёзным научным образованием в житейских вопросах может не доверять своим знаниям, больше полагаясь на чувства. И наоборот.
Важно влияние примативности на отношение к иерархической борьбе. Очень низкоприма-тивный человек живёт как бы вне первобытной иерархии; высокопримативный, напротив, очень чуток к рангу окружающих. Малейшее проявление окружающими уступчивости он воспринимает как сигнал к началу иерархической атаки; встреча же с чем то (или кем-то), явно его превосходя-щим, вызывает у такого паралич воли и гнусное заискивание.
Напоследок уместно подчеркнуть, что примативность является обобщающим понятием, по-казывающим среднюю силу всех инстинктивных программ поведения. Однако таких программ довольно много, в том числе – противоречивых, и каждая может иметь различную силу, что до-полнительно запутывает наблюдаемую картину.
Короче говоря:
Примативность – показатель силы врождённых поведенческих программ по отношению к рассудочно-мотивированному поведению.
Чем выше уровень примативности, тем более человек является рабом своих чувств, импуль-сов и настроений.
Примативность имеет лишь косвенное отношение к интеллекту и культуре как таковым, рав-но как и к темпераменту в координатах холерик – флегматик.