Стихопричудливое словочудачество совершенно волшебной фоносемантики - улюльлюльные переводы "Алисы"...
Уж подночь... Из фильма:
Уж подночь… Стайки брыскачков
Снукают средь высоких мрав,
В куствях ворвочет вранголов,
Кровычу доклевав.
Брандашмыг вострит усы -
Угрозлив рык, черночен зрак…
Но Бармаглот - запомни, сын! -
Твой первоклятый враг!
Занёс он меч главу отсечь,
Зигзмах - и чудище у пят
Гровит в крязи!… Врага сразив,
Он затриумфил вспять.
Добрая Ольга Арефьева покопалась в интернете и собрала все переводы чудесного стиха Кэрролла
Для начала классический отрывок из перевода Демуровой, стихи перевела Д.Орловская:
http://lib.ru/CARROLL/alisa2.txt "Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве.
И хрюкотали зелюки
Как мюмзики в мове.
- Что же, хватит для начала! - остановил ее Шалтай. - Здесь трудных
слов достаточно! Значит, так: "_варкалось_" - это четыре часа пополудни,
когда пора уже варить обед.
- Понятно, - сказала Алиса, - а "_хливкие_"?
- "_Хливкие_" - это хлипкие и ловкие. "Хлипкие" значит то же, что и
"хилые". Понимаешь, это слово как бумажник. Раскроешь, а там два
отделения! Так и тут - это слово раскладывается на два! (*50)
- Да, теперь мне ясно, - заметила задумчиво Алиса. - А "_шорьки_" кто
такие?
- Это помесь хорька, ящерицы и штопора!
- Забавный, должно быть, у них вид!
- Да, с ними не соскучишься! - согласился Шалтай. - А гнезда они вьют в
тени солнечных часов. А едят они сыр.
- А что такое "_пырялись_"?
- Прыгали, ныряли, вертелись!
- А "_нава_", - сказала Алиса, удивляясь собственной сообразительности,
- это трава под солнечными часами, верно?
- Ну да, конечно! Она называется "нава", потому что простирается
немножко направо... немножко налево...
- И немножко назад! - радостно закончила Алиса (*51).
- Совершенно верно! Ну, а "_хрюкотали_" это хрюкали и хохотали... или,
может, летали, не знаю. А "_зелюки_" это зеленые индюки! Вот тебе еще один
бумажник!
- А "_мюмзики_" - это тоже такие зверьки? - спросила Алиса. - Боюсь, я
вас очень затрудняю.
- Нет, это птицы! Бедные! Перья у них растрепаны и торчат во все
стороны, будто веник... Ну а насчет "_мовы_" я и сам сомневаюсь. По-моему,
это значит "далеко от дома". Смысл тот, что они потерялись. Надеюсь, ты
теперь _довольна_?"
А теперь оригинал и все найденные версии русского перевода.
JABBERWOCKY Twas brillig, and the slithy toves
Did gyre and gimble in the wabe:
All mimsy were the borogoves,
And the mome raths outgrabe
Beware the Jabberwock, my son!
The jaws that bite, the claws that catch!
Beware the Jubjub bird, and shun
The frumious Bandersnatch!
He took his vorpal sword in hand:
Long time the manxome foe he sought -
So rested he by the Tumtum tree
And stood awhile in thought.
And, as in uffish thought he stood,
The Jabberwock, with eyes of flame,
Came wiffling through the tulgey wood,
And burbled as it came!
One, two! One, two! And through, and through
The vorpal blade went snicker-snack!
He left it dead, and with its head
He went galumphing back.
And hast thou slain the Jabberwock?
Come to my arms, my beamish boy!
A frabjous day! Callooh! Callay!
He chortled in his joy.
Twas brillig, and the slithy toves
Did gyre and gimble in the wabe:
All mimsy were the borogoves,
And the mome raths outgrabe.
БАРМАГЛОТ (пер. Д. Орловской)
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
О бойся Бармаглота, сын!
Он так свирлеп и дик,
А в глуще рымит исполин -
Злопастный Брандашмыг.
Hо взял он меч, и взял он щит,
Высоких полон дум.
В глущобу путь его лежит
Под дерево Тумтум.
Он стал под дерево и ждет,
И вдруг граахнул гром -
Летит ужасный Бармаглот
И пылкает огнем!
Раз-два, раз-два! Горит трава,
Взы-взы - стрижает меч,
Ува! Ува! И голова
Барабардает с плеч.
О светозарный мальчик мой!
Ты победил в бою!
О храброславленный герой,
Хвалу тебе пою!
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
ТАРБОРМОШКИ (пер. А. Щербакова)
Розгрень. Юрзкие хомейки
Просвертели весь травас.
Айяяют брыскунчейки
Под скорячий рыжичас
"Сын мой, бойся Тарбормота!
Он когтист, клыкаст и лют.
Не ходи через болото:
Там ведь Цапчики живут!'
Быстрый меч берет он в руки
Стрембежит в лесной овраг,
И в овраге у корняги
Ждет, когда нагрянет враг.
Тяглодумчиво стоящий
Ожидает он и вот,
Бурворча, бредет сквозь чащу
Пламеглазый Тарбормот.
Он как крикнет! Меч как жикнет
Голова летит долой!
С ней под мышку он вприпрыжку
Возвращается домой.
"Победитель Тарбормота!
Дай тебя я лобзниму!
Урробраво! Привеслава!
Говорит отец ему..."
Розгрень. Юрзкие хомейки
Просвертели весь травас.
Айяяют брыскунчейки
Под скорячий рыжичас.
ДЖАББЕРВОККУШКА1 (пер. В. и Л. Успенские)
Сварнело. Провко ящуки
Паробуртелись по вселянке;
Хворчастны были швабраки
Зелиньи чхрыли в издомлянке.
"Сын! Джаббервокка берегись:
Ужасны клюв его и лапа.
И птицы Джубджуб стерегись
И опаужься Бендерцапа!"
Взяв свой чумеч, он шел на шум,
Искал врага кровавологи
И подле дерева Тумтум
Остановился на дороге.
Стоит грозумчив и гневок, -
Вдруг огнеглазый и рычащий,
Дымясь восторгом, Джаббервокк
Летит к нему глумучей чащей.
Но вкривь-вкось чумеч кривой
Чикчикает над Джаббервокком,
И вот с отрубленной главой
Герой несется торжескоком.
"Как? Он убил его? Смотри!
Хитральчик мой, сынок лучавый!
О, харара! О, харара!
Какой денек героеславый"...
Сварнело. Провко ящуки
Паробуртелись по вселянке;
Хворчастны были швабраки
Зелиньи чхрыли в издомлянке.
ВЕРЛИОКА (пер. Т. Щепкиной-Куперник)
Было супно. Кругтелся, винтясь по земле,
Склипких козей царапистый рой.
Тихо мисиков стайка грустела во мгле.
Зеленавки хрющали порой.
- "Милый сын, Верлиоки беги, как огня,
Бойся хватких когтей и зубов!
Бойся птицы Юб-Юб и послушай меня:
Hеукротно свиреп Драколов".
Вынул меч он бурлатный тогда из ножен,
Hо дождаться врага все не мог:
И в глубейшую думу свою погружен,
Под ветвями Тум-Тума прилег.
И пока предавался он думам своим,
Верлиока вдруг из лесу - шасть!
Из смотрил его - жар, из дышил его - дым,
И пыхтя, раздыряется пасть.
Раз и два! Раз и два!.. Окровилась трава...
Он пронзил Верлиоку мечом.
Тот лежит неживой... А с его головой
Скоропясь, полетел он скачем.
- "Сын, ты зло погубил, Верлиоку убил!
Обмними меня - подвиг свершен.
Мой Блестянчик, хвала!.. Урла-лап! Кур-ла-ла!.."
Зауракал на радости он...
Было супно. Кругтелся, винтясь по земле,
Склипких козей царапистый рой.
Тихо мисиков стайка грустела во мгле.
Зеленавки хрющали порой.
УМЗАР (пер. В. Орла)
Сверкалось... Скойкие Сюды
Волчились у развел.
Дрожжали в лужасе грозды,
И крюх засвиревел.
"Ты Умзара страшись, мой сын!
Его следов искать не смей.
И помни: не ходи один
Ловить Сплетнистых Змей!"
Свой чудо-юдоострый меч
Он взял и двинулся вперед,
Hо - полон дум - он под Зум-Зум
Раскидистый идет.
И вот, пока он крепко спал,
Явился Умзар огневой,
И он на Рыбцаря напал:
Ты слышишь звонкий вой?
Да, чудо-юдоострый меч
Сильнее Умзара стократ!
Зверой побрит, Герой спешит,
Спешит споржественно назад.
"Я побредил его, Старик!
Позволь, тебя я обниму!" -
"Вот это час, вот это миг!" -
Отец сказал ему.
Сверкалось... Скойкие Сюды
Волчились у развел.
Дрожжали в лужасе грозды,
И крюх засвиревел.
ЗМЕЕГРЫЧ (пер. Л. Яхнина)
Червело. Ужные мрави
Кузали на снову.
За нисом прали курави,
Склюняя пелаву.
А длиннохрастый Змеегрыч
Уже рептит на зель,
И слышен плюстоустый злыч
За триныжды мезель.
И хребосклон темел. И бум
Гулел, как барабал.
Под дерным веревом Тум-Тум
Храбо Гатырь затал.
Твержал в крепке он чит и щеч,
И зорк его смолел.
Он Змеегрычу мог отсвечь
Триныжды головел.
Стражись, ужалый Змеегрыч,
Мерзей своей дрожбой!
Но встречь заграчил воплый крыч
И рыклый крылый вой.
Звекнул - раз-раз! - плоострый щеч,
И грыкнул длиннохраст.
Смерщела мразкая калечь.
Ура! Свержит злобаст!
Червело. Ужные мрави
Кузали на снову.
За нисом прали курави,
Склюняя пелаву.
БОРЧАРДЕС (пер. М. Вербицкого)
Однако яркалось, и смятные лаки
Кругались, разлавкие, в лазной овоче
Стынались тополстые полнокатаки
И были есатые лямы ихочи.
"О бойся Борчардеса, сын, его зубы
Отточены остро и когти сверкают!
Ужасно внимание птицы Жубжубы
И страшен бурлиственный Ларбокадаяц."
Берет поротрубенный меч и выходит
Он долго искал мердолагостной битвы
Hе может найти, и у дерева, вроде
Бамбам, он стоит в тишине и молитве
И лагостной думой и кления полный,
Он видит, как Борчердс, сдиревый и млявый
Шестит, громко брулькает, очи как зерна
Огня, раз и два - раз и ясь сквозь дубраву.
И сквозь, раз и два, раз и два, сквозь и через,
Как меч поротрубенный краско метает!
И мертвого здорона труп спрятав в вереск
Он с черепом мрачным домой пормошает.
"Приди ко мне, ангел, победою славен!
Смятение радости, плявная прелесть!
Прелественный день! Пре! Эвое! ИАО!"
Он хрюкал с достоинством, радостью пенясь.
Яркалось превленье и смятные лаки
И кугом, разлавкие, в лазной асери,
Тополстые ляпкие полнокатаки
И лямы есатые, репкие в мере.
МОРДОЛАК (пер. Д. Коновальчика)
Ложбилась смуть у возлесов.
Смерчки клонялись в зем.
Жельдей мурчащих горлосов
Был свышен хряпот всем.
Отрочье! Смрачен Мордолак,
Угрюмен и ловещ,
А в древнях створожит совраг -
Воротливый Заплещ!
Но, хватно задымая сеч,
Храбрелец в Златы влез
И поскачествовал навстречь
Там - тамошних древес.
Затайно скоротясь за щит
И в ждаль уперив гляд,
Он зрел, как Мордолак трыщит
И огнемечет смрад!
Раз - два - лся крежет! Но гудар
Взы - взы - бил звен сеча,
И гряхнул головянный шмар,
Упадно дохоча!
О дерзновейший мой храбрёл!
Твой цветел горделик!
Поют возлес и мшарный мздол,
Как сподвиг твой велик!
Ложбилась смуть у возлесов.
Смерчки клонялись в зем.
Жельдей мурчащих горлосов
Был свышен хряпот всем.
УБЕЩУР (пер. Д. Манина)
Сустились умерки. В мраве
Куржились сомно петляки
И волосистый головей
Вопел у Воп-реки.
"Сын, Убещура берегись,
Его клыктей, глушей и грыл.
Звелее он, чем Птица Грысь,
Грызней, чем Дырбущил!"
Он встал с мечом, сказал "Рискнем!"
И день и ночь везде рискал.
Hо изнемог, и лег в тенек
Под старый Саксакал.
Вдруг задрощал дремучий лес
И птицы взмыли, орыбев -
То Убещур гремучий лез,
И изверкал огнев.
"Урай! Урой!" - вскричал герой,
Разя мечом, что было сил.
И звей порух и тухлый дух
Из пусти испустил.
"Виват! Побейда! Бравево!
Извраг поврежен напровал!" -
В побъятья заключив его
Отец воскликовал.
Сустились умерки. В мраве
Куржились сомно петляки
И волосистый головей
Вопел у Воп-реки.
Жаберволк
перевод Д. Гусева
Брильяло, и слихие дли
Горали и гиблись в траде:
Все бородавы уполшли,
И крылки бдяли зде.
"Подойся Жаберволка, дын!
Кустра зубава, клюсть велка!
Подойся ртицы Гамардин
И жлого Страхавка!"
Он спьял двуножный смеч и чит:
Деночь он сиськивал драга --
И вот, под дедеревом Сам-Шит
Постодохнул слягка.
Когда задумно он столез,
Сам Жаберволк, с догнем в грызах,
Протел со свыком через дрес
И на леду расчах!
Раз-два! Раз-два! Рубай-рубой!
Двуножный смеч его наджат!
Остапив туло, с голожой
Он посканал впезад.
"Припищил Жаберволка, срат?
Дай, обмину! Причла пора!
О, слажный дец! Чурой! Чура!"
Он восклиптал, счарад.
Брильяло, и слихие дли
Горали и гиблись в траде:
Все бородавы уполшли,
И крылки бдяли зде. (1997)
" - Очень милые стишки, - сказала Алиса задумчиво, - но понять их не так то легко.
(Знаешь, ей даже самой себе не хотелось признаться, что она ничего не поняла).
- Наводят на всякие мысли - хоть я и не знаю, на какие... Одно ясно: кто-то кого-то здесь убил... А, впрочем, может и нет...".
"Это абсурдное произведение - одно из ярчайших иллюстраций того, как сама структура языка может быть смыслообразующей и информативной, даже если использованные слова не имеют никакого смысла (помните филологическую шутку Л. Успенского про "глокую куздру, которая будланула бокра и кудрячит бокренка"). Как верно иронизировал сам Кэрролл: "Смысл этого фрагмента древней Поэзии темен; и все же он глубоко трогает сердце".
Впрочем, в 6 главе Шалтай-Болтай довольно успешно объясняет Алисе смысл первой строфы, толкуя "слова-бумажники" ("Раскроешь, а там два отделения! Так и тут - это слово раскладывается на два!"). В расшифровке Шалтая первая строфа выглядит так: "Четыре часа пополудни. Скользкие и гибкие барсуки, похожие на ящериц и на штопоры, кружились в вихре и буравили траву возле песочных часов - перед ними, сбоку и сзади. Тощие и жалкие, напоминающие живую швабру птицы и потерявшие дорогу зеленые свиньи не то мычали, не то свистели, прерывая эти звуки чиханием". Что же, выходит более внятно, но вряд ли .менее абсурдно.
Оценивая этот шедевр нонсенса, М. Гарднер писал в "Аннотированной Алисе": "С тех пор были и другие попытки создать более серьезные образцы этой поэзии (стихотворения дадаистов, итальянских футуристов и Гертруды Стайн, например) - однако, когда к ней относятся слишком серьезно, результаты кажутся скучными. Я не встречал человека, который помнил бы хоть что-нибудь из поэтических опытов Стайн, но я знаю множество любителей Кэрролла, которые обнаружили, что помнят "Jabberwocky" слово в слово, хоть никогда не делали сознательной попытки выучить его наизусть"."
...теперь точно промурлыкать колыбельную - и спать!
- участник сейчас на форуме